Пожалуй, нет в районе человека, который бы не знал Михаила Алексеевича Коршунова. До сих пор это имя у всех на слуху, так как его роль в жизни района просто неоценима. Бывший первый секретарь райкома КПСС, редактор газеты «Сельская новь», директор Темниковского сельскохозяйственного техникума, председатель районного совета ветеранов войны и труда, он всегда был в гуще событий и людей и делал все от него зависящее, чтобы жизнь его земляков была светлой и радостной. До сих пор восхищают его эрудиция и политическая мудрость. Он не выпускает из рук газеты, а из виду - телепередачи, касающиеся жизни его страны, его России, на защиту которой встал 17-летним мальчишкой, уйдя на фронт со школьной скамьи. На долю юноши выпало самое страшное - пройти школу мужества под очередями немецких автоматов. Он вынес, выстоял, победил!

Михаил Алексеевич Коршунов

Жизнь Михаила Алексеевича - большая книга с пожелтевшими от времени страницами, в которой судьба этого человека переплетена с историей нашей Родины. Но есть в ней еще и непрочитанные строки, о которых я узнала, побывав у фронтовика накануне его 85-летия. В год 65-летия Победы он отмечает не только знаменательную дату со дня рождения, но и 70-летие активной трудовой деятельности, 65-летие пребывания в рядах КПСС. Последняя дата уже отмечена нагрудным орденом «За заслуги перед партией», полученным от ее лидера Г.А. Зюганова. Все эти радостные события вдохновляют, дают ветерану силы на будущее.

- Михаил Алексеевич, что вы чувствуете сегодня, накануне еще одного этапа жизненного пути?

- Что в моем жизненном опыте, моих советах люди еще нуждаются. Со мной советуются, звонят. Я чувствую уважение, как к человеку, ветерану войны и, не побоюсь этого слова, - личности.

- Как вы считаете, что сыграло самую главную роль в ее формировании?

- Война! Хотя на начальном этапе - армия и служба в воздушно-десантных войсках, куда я был призван в январе 1943-го. Казалось, что атмосфера здесь была пропитана воспитанием у молодых бойцов честности и любви к своей Родине. Кстати, уже в армию мы шли со строками из песен: «Там, на шахте угольной…», «Если завтра война», «…не скосить нас саблей острой». Они отражали патриотический настрой наших душ. Огромную роль в моем сознании в те годы сыграл фильм «Чапаев».

- Вы помните, как попали на фронт?

- Из Саранского военкомата меня с земляком из Теньгушева направили в Московское пулеметно-минометное училище. На поле боя под Лобней, на линии фронта, где так и остались 7 подбитых фашистских танков, мы осваивали нелегкую науку бить врага. Уже были в предвкушении получения званий младших лейтенантов, когда нас отправили в деревню Заозёрье копать окопы. Не знали тогда, что сами будем держать в них оборону в июне 43-го.

- Как получилось, что попали в воздушно-десантные войска?

- Как сейчас помню, построил нас командир училища и сказал: «Пришло время нам расстаться». Меня отобрали в парашютно-десантные войска, а моего товарища Мишу Васина, с которым сидели за одной партой, ввиду невысокого роста - оставили. Вы бы видели, как тяжело было расставаться. Мы не скрывали слез, ведь армейская дружба дорогого стоит. Так я попал в 4-ю гвардейскую воздушно-десантную бригаду. Уже в августе под «Марш славянки» игравшего на перроне оркестра эшелон уносил меня на станцию Есеноватое, что под Ворошиловградом на Украине. Именно здесь ночью наш эшелон разбомбили немецкие самолеты. Нам повезло, мы остались живы и направились вглубь леса, где в окопах ждали прилета за нами самолетов для отправки в тыл врага. Оставшихся на территории Донбасса немцев добивал уже в составе пехотной противотанковой роты. Особо ожесточенной была битва на Днепре, участником которой был и я.

- Было страшно?

- Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне. В июне 44-го принимал участие в Бобруйской операции в Белоруссии. До октября в составе 247 стрелкового полка мы добивали немцев, полицаев, власовцев. Представьте 18-летнего мальчишку в момент, когда из укрытия на него направлено дуло винтовки опытного снайпера. Да, было очень страшно. Мы шли на верную смерть, и лишь непреодолимая сила любви к Родине вела нас вперед, придавая смелости.

До сих пор вспоминаю взятие монастыря (при освобождении Будапешта в Румынии), из окон которого стреляли точным попаданием. Наш командир Потемкин сказал: «ПТР-овцы, вся надежда на вас, немцы не дают продвинуться нашим войскам». 3 взвода по 9-ть оружий в каждом расстреляли врага. Только вытерли пот со лба, откуда ни возьмись - немецкие танки. Первым выстрелом попал в гусеницу, после второго и третьего немецкий «Тигр» загорелся. Вот этот момент - момент страха и торжества - я запомнил на всю жизнь. В сознании моем была тогда гордость, что мы сильнее, что можем бить немца, как бы молоды мы ни были. После ожесточенных боев, когда взяли оборону Будапешта, враг разбросал над городом листовки, что применит оружие, которое потопит нас в Дунае.

- Вы знали, что вам грозит? Что за оружие это было?

- Уже спустя годы я узнал, что немцам не хватило месяца, чтобы создать атомную бомбу. Поэтому Сталин так торопился с окончанием войны. Вот что нам угрожало!

- На ваших глазах сдавались целые гарнизоны в 140 тысяч немцев со своими генералами, с боями вы прошли по Румынии, Австрии, Чехословакии, Венгрии, держали оборону в Альпах, были на озере Балатон, совершив целое путешествие по дорогам войны. Что переполняет душу больше всего?

- В этом плане я - счастливый человек, мне действительно довелось побывать в сказочных местах - Вене, где ночь кончается песней, а день начинается сказкой, где творили все великие композиторы и певцы, где ступала нога наших русских полководцев - Кутузова и Суворова. Я купался в горячих гейзерах, плавал в озере Балатон, но даже эти воспоминания меркнут перед словами командира Киреева, говорившего со слезами на глазах: «Спасибо вам, сынки, вы спасли целый полк, освободили от фашистского ига целый народ». Только русский патриотизм при венском наступлении был способен выбить и разоружить около 30 тыс. немцев, обезвредить около 1 тыс. танков, которые хотели прорваться к американцам. Я помню, как нас целовали украинские девушки в одном из чешских сел, которые были угнаны немцами на работу и батрачили у помещиков, с радостью провозглашая, что «немцы тикали», как в Вене русские солдаты разворачивали военно-полевые кухни и кормили жителей, обреченных немцами на голодную смерть, кашей с тушенкой, а в лагере военно-пленных к нам тянулись руки истощенных до предела людей, просивших хлеб. Эти воспоминания всегда со мной. Больше всего я счастлив, что остался жив: «Ведь молодость - она беспечна, думаешь, что жизнь дается вечно». Стреляли в меня, стрелял и я. Только с высоты прожитых лет понимаешь, что это великое благо - выжить в том огненном пекле войны. В большую жизнь я вступил, пройдя школу мужества 23-летним коммунистом и фронтовиком, пронеся эти два великих звания с честью и совестью.

Один из самых значимых праздников для моей героини - День строителя. А все потому, что труду штукатура-маляра Валентина Николаевна Смирнова отдала всю свою жизнь.

За 21 год журналистской работы мне еще ни разу не приходилось видеть таких сияющих глаз у человека, рассказывающего о своей профессии. А рассказать Валентине Николаевне в свои 63 года есть о чем. Она и не думает уходить на заслуженный отдых. И хотя вся работа сегодня заключается в так называемых калымах, она счастлива, когда ее зовут штукатурить стены, делать дверные или оконные откосы, шпаклевать потолки.

В.Н. Смирнова: «В фотоальбомах - вся моя жизнь»

Кто хоть раз держал в руках мастерок с раствором, знает, какие навыки и умения нужно применить, чтобы с помощью бесформенной растворной массы получился ровный гладенький слой штукатурки. Валентина Николаевна к своей работе подходит творчески. Она не боится нагрузок и не жалеет себя. А все потому, что привыкла вкалывать с детства.

Родившись вскоре после окончания Великой Отечественной в большой крестьянской семье в селе Мордкозловка Атюрьевского района, она была обречена на труд в колхозе. Однажды троюродный брат из Темникова предложил 18-летней мордовочке, с трудом говорившей по-русски, поработать помощником повара в детском интернате. Она с радостью согласилась, ведь Темников ей казался центром цивилизации, попасть куда было несбыточной мечтой.

Два с половиной года она помогала на кухне варить детям каши и компоты, не зная, что счастье бродит рядом. Однажды, приехав на выходные в родное село, встретилась с односельчанином Иваном Смирновым, который к тому времени закончил строительный техникум и работал в Казахстане. После одного часа знакомства вспыхнувшая между ними искорка сначала повела в дорогу, а затем и по жизни. «У меня был замечательный муж! Мы понимали друг друга, жалели и никогда не ругались! - делится моя героиня. - Жаль, что Иван умер 2 года назад. Мне его очень не хватает».

Вместе с Иваном Дмитриевичем Валентина Николаевна принялась активно отстраивать города в Казахстане. И всему, что она освоила в строительной профессии, ее научил муж. Этими знаниями и огромным опытом работы она пользуется до сих пор. - Пять лет мы там прожили. Сын Володя родился. Мы были счастливы, но тянуло на родину. Вот и вернулись в Темников. И через год у нас родилась дочка Галя.

В 70-х годах в городе не было ни одного многоэтажного жилого дома, кроме 3-х восьмиквартирных. Поступив на работу вместе с мужем в строй-участок под руководством С.Б. Обухова, начинала с того, что дранковала потолки, так как бетонных перекрытий не было. Транспорта тоже не было, и стройматериалы по объектам развозили на лошади, запряженной в телегу. Контора была деревянная. Но строительство шло быстрыми темпами. За 18 лет ее работы в стройучастке в Темникове выросли многоэтажные жилые дома в микрорайоне, больничные корпуса, ламповый и хлебный заводы, баня и универмаг. - Мастером у нас был Н.И. Радаев - очень хороший строитель и человек. Вообще с этой семьей меня многое связывает. В юности его мать учила меня поварскому делу.

Следующий этап жизни был посвящен строительству и отделке объектов в Урее. Школа и детский сад, фермы, гаражи и складские помещения, - все это строилось добротно, на века. «Но перестройки не выдержало, и теперь все разрушено», - сожалеет Валентина Николаевна.

В 1979 году темниковцы оказали ей доверие и избрали депутатом городского Совета депутатов трудящихся Мордовской АССР, о чем она с гордостью хранит депутатское удостоверение.

«Я участвовала в восстановлении Санаксаря, - вспоминает В.Н. Смирнова. - После того, как оттуда съехало СПТУ, нашей бригаде пришлось выгребать мусор, скоблить неприличные слова на стенах. И только потом все замазывать и штукатурить. Затем вместе с мужем и сыном принимала участие в реставрации Жегаловской церкви. (Дети Смирновых с детских лет ходили на стройку помогать родителям, - ред.). Церковь высокая. Не все строители соглашались работать на такой высоте, а я штукатурила и радовалась. Потом помогала устанавливать крест - стояла на самой высоте. И мне не было страшно. С этого и начался «церковный» этап моей трудовой биографии».

Работа в храмах была очень ответственной

В девяностые и двухтысячные годы, чтобы прожить, нужно было искать хорошо оплачиваемую работу, и Смирновы подались в Москву. В перестроечное время начали активно восстанавливать храмы. Тут и пригодились навыки и ответственное отношение к труду. На их счету церкви Казанской Божьей матери, Сергия Радонежского. Работали в храме Петра и Павла и даже в Пасхальном храме Кремля. Общались с иностранными художниками и скульпторами. И все это засвидетельствовано в многочисленных фотографиях, хранящихся в семейных альбомах. «Мы штукатурили на очень высоких лесах. Мне нравится высота. Я ощущаю чувство полета и счастья от того, что я делаю. Нашу штукатурку брали на анализ. Только после положительного заключения художники начинали роспись по ней».

Однажды за хорошую работу священник церкви Сергия Радонежского предложил ей съездить в Иерусалим, прикоснуться к святым мощам. Конечно, Валентина Николаевна с радостью согласилась, а в благодарность на Святой земле «подремонтировала» часовенку: «Пусть будет и здесь мой вклад в хорошее дело!»

Шесть лет назад Смирновы вернулись в Темников, в свой добротный уютный дом на улице Лермонтова, который еще в молодые годы построили вдвоем с мужем по проекту, по которому в Казахстане строили дома пленные немцы. Сделали в нем евроремонт и думали о счастливой старости. Но трудолюбие и нежелание жить на скромную пенсию не оставляли их в покое. «Я не понимаю, как это сидеть без работы. Даже после смерти мужа у меня есть предложения всегда. Болеть начинаю, если месяц сижу без дела. Когда я работаю, я радуюсь и молодею. Мой труд дает мне уверенность в себе и деньги, на которые можно безбедно жить».

Сегодня вечная труженица мечтает принять участие в восстановлении Кушкинской церкви: «С этим храмом связана память о моих родителях». А еще у Валентины Николаевны добрая и отзывчивая душа. Она любит людей, и они идут к ней за советом и помощью в трудную минуту: она возьмет за руку, погладит по голове, шепнет заветное словцо и скажет: «Иди с Богом. Все будет хорошо!»