После битвы под Москвой и Сталинградом враг был еще не сломлен. Он получил жесточайший удар, потеряна самоуверенность, но решил собрать все силы и нанести сокрушительный удар. Готовилось решающее сражение Великой Отечественной войны. Позднее стало ясно, что это было, возможно, самое большое в мире столкновение умов, огня и металла.
Прошло два года войны. Стороны нанесли друг другу жестокие удары: немцы - в первые дни войны и в середине 1942 года, Советский Союз - зимой 1941-42-го и зимой 1942-43 годов.
Гигантский фронт ко второй годовщине войны замер от Баренцева до Черного морей. Те и другие освободились от иллюзий. Одни – от иллюзий молниеносной войны, вторые – от иллюзий войны на территории врага. Стало ясно, что сейчас все будут решать суммы возможностей: организация промышленности и тыла, военно-научная и технологическая мысль в производстве орудия, ресурсы, людские резервы. У Гитлера все это истощилось. Отсюда вырисовывалась стратегия мощного сокрушительного удара с глубоким прорывом и выходом, как и во всех предыдущих планах, на Москву. Москва манила, звала и отождествлялась с непобежденностью. Вот здесь, в центре России, между Орлом и Белгородом, решалась судьба Великой Отечественной войны. Здесь мерились силами две стратегии. В июне 1941 года Гитлер, превосходя СССР в силе, замаскировал, прикрыл свой удар от преждевременной разгадки, в 1942 году сумел сосредоточить на южном Сталинградском направлении такое количество войск, которое опять обеспечило ему перевес. В 1943 году он решил повторить удавшийся прием: скрыть сосредоточение войск.
Обеспечить превосходство в силе, технике и нанести смертельный удар по советской стране. Но это уже была не та страна, не та армия, не те полководцы. К сожалению, опыт этот был достигнут миллионами жертв, потерей почти четверти России, сгоревшими городами и селами, длинными дорогами отступления, т. е. очень дорогой ценой. Но не ценой предательства, отступничества, сдачи страны и народа, а ценой победы над врагом, над мировым злом, ценой спасения человечества.
Если 1942 год был самый трудный и тяжелый для страны, то 1943 был самый решающий. Гитлер собрал на Восточном фронте, в месте главного удара, 232 дивизии, около 5,5 млн. солдат и офицеров, свыше 14 тысяч орудий и минометов, причем, самых бронированных, самых маневренных в Германии: «тигры», «пантеры», «фердинанды».
Кейтель доложил Гитлеру в Ставке, что создан «такой уровень вооружения германской армии, который превзойдет все, что только существовало до сих пор». Гитлер и его Ставка определились. 15 апреля он сказал: «Я решил, как только позволят условия погоды, осуществить первое в этом году наступление «Цитадель». Это наступление имеет решающее значение. Оно должно нам дать инициативу на весну и лето. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира».
Или май, или июнь 1943 года?
На основе данных, поступающих от разведки и из других источников, постепенно вырисовывались контуры грозной «Цитадели» на Орловско-Курской дуге. Началось противоборство стратегии и умов, экономик и транспорта, маскировок и разведок. Немецкая разведка умело пугала, выпускала «секреты» в иностранных газетах и листовках, в слухах. В начале 1943 года всюду говорилось о непревзойденности новых немецких танков, броню которых пробить невозможно. Да и устрашающие названия – «тигр», «пантера» - должны были вызвать ужас у противника. Названия эти нас не испугали, а к новым танкам, и вообще к борьбе с танками, мы относились очень серьезно. Хотя после Сталинграда синдром страха перед танками у наших войск прошел, но многие помнили безжалостность танковой атаки Гудериана. В 1943 году наши стягивали сюда грозные силы. Шли по ночам танки, пылила пехота, подходила мощная артиллерия. Конечно, все еще уточнялось в стратегии битвы, перепроверялось. Ведь немцы были великие мастера дезинформации. Они производили ложные перегруппировки и прочие обманные действия. Да, надо было оценивать и собственные силы. Маршал К. К. Рокоссовский в своих воспоминаниях отмечает, что в Ставке было мнение начать упреждающее наступление, но от этого потом отказались. Рокоссовского предупредили, что противник может начать наступление 2 мая, а потом – 30 мая. Мы ждали до 5 июля.
Наши полководцы напряженно ждали (припоминается старый фильм «Великий перелом»). Не многое запомнилось из него, но вот этот момент ожидания, он как-то стягивал зал, заставлял трепетать всех нас. И мы ждали, начнут немцы ответную артподготовку или не начнут! Поймут ли немцы, что им уготована западня, что их упреждают артиллерийским ударом по их позициям перед началом их наступления. Если поймут, то от плана «Цитадель» откажутся. Но немецкий шаблонный ум не смог отказаться от разработанного, спланированного самим Гитлером и Главной немецкой Ставкой удара. С отклонением, где на час, где на полтора, но немецкое наступление началось. И здесь вся тяжесть битвы легла на плечи нашего солдата.
Битва, конечно, была незабываема мужеством и героизмом солдат. Приведу один пример подвига командира батареи Алексея Власова. 5 июля батарея принимает бой. 6-го и 7-го его батарея засыпана снарядами, ее пытаются расстрелять, раздавить, отутюжить. Алексей и его артиллеристы посылают снаряд за снарядом в гущу танков, бьют под башни, по гусеницам, поджигают громады, вползающие на них. Девятнадцать танков пылало вокруг батареи. Погибли все бойцы расчета, а Алексей опустился за холм, нашел снаряды и, засадив один из них в ствол, изловил в прицел уползающий от разбитой батареи двадцатый танк и подбил его.
В итоге в полосе обоих фронтов было подбито и уничтожено 2952 танка и САУ. Решающий вклад в это победоносное сражение внесли гвардейцы-танкисты Ротмистрова. Здесь, под Прохоровкой, у Орла и Курска, Белгорода, и поломали хребет немецкой армии. Здесь, на русских просторах, кончилось кичливое превосходство «тигров», «пантер» и «фердинандов». Да, в этой великой битве поле было вспахано и перепахано не пахарем, а снарядами. По врагу во время Курской битвы было выпущено 2 млн. 424 тысячи снарядов. Больше, чем патронов, - тех истратили 1 млн. 132 тысячи. Бедная наша страна! Сколько приняла она в свою землю металла! Но и врага отвергла, отринула! Курская битва на Прохоровском поле была такова, что вода ушла на целый год из колодцев.
5 августа в Москве восстановилась старинная петровская традиция салютовать в честь великих побед. О взятии Орла, Белгорода Москва оповестила салютом, как о величайшей победе.
Сейчас в Прохоровке возведен храм во имя первоверховных Петра и Павла. Именно в день их памяти, 12 июля, была битва. А война закончилась в Пасху сорок пятого, на Георгия Победоносца.
Моральный дух гитлеровской армии был окончательно сломлен, а сам Гитлер настолько травмирован, что у него еще больше, чем после Сталинградской битвы, тряслись руки, дергались нога, голова. Командующий 9-ой армией генерал-полковник Модель застрелился. Командующий группой армии генерал-фельдмаршал Клюге покончил жизнь также самоубийством.
Сражение на Курской дуге показало зрелое полководческое мастерство И. Сталина.
