В ботанико-зоологическом отношении Мордовская АССР не изучена. Ботанических и зоологических сводок, списков или монографий, касающихся современной территории нашей республики, насколько нам известно, нет. Нет и научно-популярной естественно-исторической литературы.

Отрывочные сведения о растительном и животном мире Мордовии разбросаны в отдельных изданиях, журналах, сборниках. Подчас эти сведения приводятся попутно в работах, не имеющих прямого отношения к Мордовии. Более полно изучена северо-западная часть республики, где ботанико-зоологические исследования ведет Мордовский заповедник.

Совершенно очевидно, что с помощью этого неполного, разрозненного и неоднородного материала трудно составить общее и правильное представление о природе Мордовии. Обобщение имеющихся сведений и изложение их в стиле научно-популярного очерка взял на себя В. И. Горцев. Его книга рассчитана на широкий круг читателей.

С целью критической оценки написанного раздел «Почвы и растительность» (стр. 53—75) и список растений (стр. 114—116) были просмотрены ботаником Мордовского заповедника О. Я. Цингер. Её перу принадлежит ботаническая часть отзыва. Раздел «Животный мир» (стр. 75—91) и список животных (стр. 117—119) просмотрены заведующим научной частью того же заповедника Л. П. Бородиным. Им написана зоологическая часть отзыва.

* * *

Раздел «Почвы и растительность» написан, по-видимому, неспециалистом, человеком далеким от знания почв, флоры и растительности. Иначе трудно объяснить то значительное количество ошибок, которое автор допускает как при описании почв, так и при описании растительности (лесов, лугов и степей). Крайне досадны грубые ошибки, допущенные в списке латинских и русских названий растений, помещенном в конце книги. В целом указанный раздел не только не дает общего представления о почвах и растительности Мордовии, но и во многих отношениях неверно их освещает. В подтверждение нашему мнению укажем на недочеты и ошибки (далеко не все), которые автор допускает в разбираемом разделе.

При описании растительности ковыльных степей автор пишет, что здесь «встречаются крупнозернистые злаки, преимущественно ковыли» (стр. 62). Что это за крупнозернистые злаки? Науке такие злаки неизвестны. Так как здесь речь идет о ковылях, то можно предположить, что автор спутал термин крупнодерновинные с вымышленным им самим термином «крупнозернистые».

Касаясь растительности пойменных лугов, автор пишет: «Из прочих растений наших пойм обильно распространены мотыльковые растения — белый клевер» (стр. 66). Из этой досадной фразы читатель совершенно неверно судит о том, что на пойменных лугах Мордовии растет единственный представитель семейства бобовых — белый клевер. А между тем это далеко не так. Наряду с белым клевером для наших лугов характерны и обильны такие виды из семейства бобовых, как луговой клевер, мышиный горошек, чина луговая, лядвенец рогатый, люцерна серповидная и ряд других видов. Не следовало включать в список основных луговых растений и овечью овсяницу, которая у нас довольно редка (стр. 65). На наших лугах гораздо большее хозяйственное значение имеют овсяницы: луговая и красная. К злостным сорнякам лугов и пастбищ Мордовии автор относит «паспалюм двурядный» (стр. 68). В то время как известно, что во флоре СССР виды рода паспалум встречаются только на Кавказе. В основном же ареал видов этого рода охватывает тропические и субтропические страны.

К представителям болотной растительности автор ошибочно относит шреберову осоку (стр. 65).

Говоря о сосновых борах, автор указывает, что «Господствующей травяной растительностью в сосновых борах является василек Маршалла...» (стр. 57). Известно, что произрастание этого василька ограничено небольшими участками наиболее сухих, так называемых «остепненных», боров. В перечень ягод сосновых лесов автор включает «седличник» (стр. 57). Под седличником автор, по-видимому, имел в виду седмичник — растение из семейства первоцветных. Как в хозяйственном, так и в систематическом отношении седмичник далек от перечисленных автором ягодников (костяники, брусники и черники) и в их синеок никак не может быть занесен. На стр. 58 дана фотография с подписью «сосняк черниковский». Есть фамилия Черниковский, но она никакого отношения к типу леса не имеет. Автору, пишущему о растительности, надлежало бы знать принятые в ботанике термины (сосняк-черничник, сосняк черничниковый) и не искажать их.

На стр. 61 мы узнаем о существовании доселе неизвестного ботаникам кустарника — слабительной жимолости (?!). По-видимому, автор имел в виду слабительную крушину.

Обычны в тексте неграмотные выражения, вроде «лесов-водоразделов» — вместо водораздельные леса или леса на водоразделе (стр. 61) и неправильные названия вроде «сочевник» (вместо сочевичник), «осиновники» (вместо осиновики) и т. д. Иногда автор в скобках дает объяснения, которые он лучше бы не делал. Так, на стр. 65 читаем: «Характерна для таких почв высокая дисперсность (изменчивость) перегноя» (?!). На стр. 69 автор объясняет оподзоленные черноземы, как темно-серые лесные почвы. (?!)

Наибольшее негодование вызывает приведенный в конце книги список растений. В написании 97 названий найдено 36 ошибок. Из списка узнаем, что латинское название пузырчатой осоки — «Glyceria fluitans» (искаженное название злака — наплывающего манника — Glyceria fluitans) вместо Carex vesicaria, а шреберовой осоки — «Midikago falcata» (искаженное название серповидной люцерны — Midicago falcata) вместо Carex praecox и т. д.

Несколько слов о почвах, в описании которых царит также полнейшая путаница. Приведенные к примеру следующие три фразы говорят о полном незнании основ почвоведения. Повествуя о почвах поймы р. Мокши, автор пишет: «Перегнойно-аккумулятивный (накопленный, т. е. отложенный из рыхлых пород) горизонт разделяется в таких условиях на два подгоризонта. Его нижняя часть имеет светлую окраску с кремнеземистой (песчаной и песчаниковой) присыпкой. Подгоризонт А₂ отличается от подгоризонта А наличием более прочных и крупных структурных элементов, например, сцементированными песком и гравием» (стр. 64, 65). Как известно, перегнойно-аккумулятивный горизонт это не тот, который отложен из «рыхлых пород», а созданный в результате деятельности травянистых растений и обогащенный перегноем. Как может перегнойно-аккумулятивный горизонт (горизонт накопления) включать в себя подгоризонт А₂, представляющий собою элювиальный горизонт (горизонт выноса) ?! А Горцев включает в один горизонт (перегнойно-аккумулятивный) два совершенно генетически различных подгоризонта. Нельзя называть кремнеземистую присыпку «песчаной», а тем более «песчаниковой». К сведению автора можно сообщить и следующее. В современной классификации почв пойм такого генетического типа, как «выщелоченные черноземы», не выделяют (стр. 64). Не существует и «лесостепной почвенный тип» (стр. 68, 69), а существуют почвы лесостепной зоны. Такого термина, как «мелкопесчаные» (стр. 69), в почвоведении также не существует и т. д. и т. п.

Содержание раздела «Почвы и растительность» говорит о несерьезном, небрежном отношении автора к изложению научных сведений о природе в доступной, популярной форме.

Говоря о характере письма, необходимо признаться, что материал представляет собою неотредактированную, черновую рукопись. Фразы часто построены не только не литературно, но и неграмотно, в связи с чем меняется их смысл. Для примера приведем следующую фразу (стр. 56): «Хвойные насаждения занимают до 25 процентов всей площади лесов с господством сосны» (по-видимому, автор хотел сказать, что хвойные насаждения с господством сосны занимают 25% всей площади лесов).

Мы считаем, что настоящая «научно-популярная» книга представляет собою недоброкачественный материал и печатать её в том виде, в котором она представлена, не стоило.

* * *

Даже при полном отсутствии на книжном рынке литературы о природе Мордовии, публиковать зоологическую часть книги В. И. Горцева не следовало бы. Раздел «Животный мир» написан очень плохо, неграмотно. Список животных составлен неряшливо и тоже неграмотно. Это не научно-популярный очерк о наших животных, а собрание ошибок, подчас просто невероятных. Текст автором не отредактирован. Иллюстрации плохи, особенно лось и бобр. Судя по библиографии, основная зоологическая литература автору неизвестна.

Начиная этот раздел, автор неверно ориентирует читателей в отношении Мордовского заповедника (стр. 76). В задачу нашего заповедника не входила, не входит и не будет входить, порча национальных природных богатств путем завоза и акклиматизации ондатры, нутрии и других чужеземных видов. (Кстати, нутрия в наших местах жить в естественной обстановке не может). Такое упрощенное изложение роли заповедника извращает, неправильно преподносит населению основные идеи охраны природы.

Мордовский государственный заповедник им. П. Г. Смидовича призван оберегать и сохранять природу местного края, природу северо-западной части Мордовской республики. При такой постановке дела становятся понятными и законными мероприятия по реакклиматизации животных, но не акклиматизации. В. И. Горцев (стр. 76) дает определение этим понятиям, но сам подчас их путает. Например, он говорит об акклиматизации бобра (стр. 76 и 84) и выдры (стр. 84) — видов, искони свойственных нашей республике.

Пытаясь дать зоогеографическую характеристику края, В. И. Горцев почему-то ограничился перечислением только таких широко распространенных, по существу почти интразональных, животных, как волк, лисица, горностай, ворона и др. (стр. 76). Касаясь вопроса формирования фауны Мордовии, следовало бы показать участие в этом процессе лесной и степной фаун, а перечнем широко распространенных форм дополнить этот краткий зоогеографический обзор. Тогда бы у читателя осталось целостное впечатление о прочитанном.

На той же стр. 76 мы находим определение, данное В. И. Торцевым лесной фауне. «Характерной особенностью фауны (совокупности всех животных) лесов, — пишет он, — является смешение лесных и степных форм, что и придает ей большое разнообразие». Вряд ли надо пояснять, что сочетание лесных и степных форм присуще не лесной, а смешанной фауне, характерней для лесостепи. Так и следовало бы писать.

Имеются в работе и явные противоречия. Например, на стр. 76 В. И. Горцев утверждает, что выхухоль и норка исчезли в Мордовии, а на стр. 84, наоборот, говорит, что оба эти вида обитают в нашей республике. Чему же должен верить читатель?

Рысь В. И. Горцев относит к вредным животным — «она иногда нападает на овец» (стр. 80). И тут же сообщает, что этот зверь питается преимущественно зайцем-беляком и у нас редок. Следовательно, вред рыси весьма относителен. Что же касается рыси и овец, то для наших мест этот довод ошибочен и основан на плохом знании вопроса.

На Дальнем востоке Советского Союза живет тигр — одна из самых больших кошек, питающихся крупными копытными. Тигр теперь редок и его охраняют как памятник природы, несмотря на то, что он продолжает убивать оленей, кабанов и других животных. Для Мордовии рысь тоже стала памятником природы. Её надо беречь, а не настраивать общественное мнение на уничтожение последних экземпляров этого, во всех отношениях интересного хищника.

«Из семейства вороновых, — пишет В. И. Горцев, — обычны: серая ворона, грач, галка, сорока, кукушка». И ниже: «Многие из них (синица, овсянка, сорока, кукушка) проводят всю зиму на территории Мордовии» (стр. 82). Не буду говорить об овсянках, но кукушка из семейства вороновых, зимующая в Мордовии птица... (?!). Подобное можно встретить разве только в баснях.

О кроте, стр. 84. По данным В. И. Горцева, крот «наносит вред колхозным полям поеданием хлеба (главным образом гороха)». Какое же смутное представление надо иметь о животном, чтобы написать подобную небылицу? Крот питается преимущественно животной пищей (беспозвоночными), причем много уничтожает вредителей сельского и лесного хозяйства. Надо знать, о чем пишешь.

Вслед за кротом находим ошибочное указание на обилие серой куропатки в Мордовии (в действительности редкой, исчезающей птицы). Обнаруживаем рукокрылых в списке птиц (стр. 84). Невольно приходят на ум слова К. Г. Паустовского;

«Шутит ли этот человек или говорит всерьез? Если всерьез, то это отвратительно, а если шутит, то это ещё отвратительнее».

В. И. Горцев (стр. 84) называет «степного» и «лугового» ястребов. Это «видообразование», а вернее «гибридизация» луней с ястребами, ничего общего с таксономией не имеет.

На стр. 88 находим: «Озера и многие пруды республики являются и излюбленным местом обитания водоплавающей дикой птицы (уток, гусей), которая дает питательное мясо, яйцо и перо-пух. Большой доход дают колхозам одомашненные гуси и утки». Написанное представляет собой смесь незнания, выдумки и вредных рекомендаций.

Автору следовало бы знать, что сбор яиц и разорение гнезд диких птиц у нас запрещены и преследуются законом. Яйца диких птиц (в том числе и водоплавающих) собирают только браконьеры. Зачем же призывать к разграблению природы? Кроме того, все виды диких гусей гнездятся севернее наших, широт, так что пропаганда браконьерского сбора гусиных яиц, в Мордовии и с этой точки зрения неудачна.

Уточню последнее утверждение В. И. Горцева, касающееся доходов, которые дают колхозам «одомашненные гуси и утки» (стр. 88). Некоторые виды птиц (в том числе и гуси и утки) приручены и одомашнены человеком очень давно. Теперь существует много культурных пород, выведенных человеком. Селекционная работа в этом направлении продолжается и сейчас. Вполне очевидно, что большие доходы колхозы Мордовии могут получать от разведения наиболее продуктивных пород гусей и уток. Затея же с одомашниванием их диких сородичей в наши дни и в наших условиях сулит мало выгод. В. И. Горцеву следовало бы внимательнее относиться к словам и выражениям.

Описание насекомых (стр. 88 и 89) дано чересчур конспективно, даже в ущерб стилю.

Работа В. И. Горцева содержит много ошибок и неточностей. Разбирать все промахи автора нет необходимости. Для общей оценки этого раздела и сказанного вполне достаточно.

Несколько замечаний о манере письма. Работа написана плохим, подчас вычурным языком и с ошибками. Например, автор пишет: «Отличаясь высокой воспроизводительностью, мышевидные грызуны...» (стр. 83). А почему вместо «воспроизводительности» не написать простого русского слова «плодовитость»? Оно и понятнее, и короче. Водоплавающая птица «дает питательное мясо, яйцо и перо-пух» (стр. 88). Такой «складской» жаргон не у места в научно-популярной книге. А что такое «перо-пух»? С вывески какого захудалого склада заимствовано это слово-гибрид? Дальше: «Скороспелым животноводством в Мордовии является свиноводство...» (стр. 90).

Скороспелость — признак живого организма, а не отрасли хозяйства. Фраза построена неграмотно. Или ещё: «Во многих районах Мордовии имеются широкие возможности для развития водоплавающей птицы...» (стр. 90). Здесь, наоборот, отрасль хозяйства (птицеводство) подменена объектом разведения. Фраза тоже построена неграмотно. Этим не исчерпываются ошибки, допущенные в работе. Автор злоупотребляет словом «является». От всех стилистических и специальных погрешностей работа приобрела вид какого-то плохо составленного протокола — наспех написанной «казенной бумаги», а не живого описания нашей чудесной природы.

Теперь относительно списка. Список содержит 96 видов и более сорока различных ошибок. В названии к списку животные противопоставляются птицам и рыбам (эта ошибка повторена в тексте, стр. 76 и в оглавлении, стр. 123). Почему так нельзя говорить и писать — объяснено в учебнике зоологии.

Виды расположены в алфавитном порядке: еж с ершом, ястреб с ящерицей. Такое расположение видов, надо полагать, очень облегчило задачу автора, но явно затрудняет читателя, незнакомого с систематикой животных. Последних следовало бы разместить хотя бы по классам.

Латинские названия одних видов животных даны с точностью до подвида и с автором (белка), других — до подвида без автора (бекас и др.), третьих — до вида (бобр и др.), четвертых—до рода (рысь), а некоторые остались совсем без латинского названия (беркут и др.). Познавательное значение такого материала и его польза весьма сомнительным.

После прочтения зоологической части книги В. И. Горцева «Природа Мордовии» остается чувство неловкости за автора и досады. Очень жаль, что эту книгу вовремя не изъяли из продажи и она успела создать ложное представление о наших животных.