Капитализм перерастал в высшую свою стадию развития — империализм. Это означало еще большую эксплуатацию трудящихся. После некоторого затухания революционного движения в восьмидесятых и девяностых годах вновь стали действовать конспиративные революционные организации.

Страх перед надвигавшейся революцией побуждал соответствующие органы царской власти усилить контроль за населением, заводить «дела» даже по незначительным фактам, брать некоторых лиц под негласный полицейский надзор. Был разослан циркуляр, предписывающий строжайше следить за высланными из столиц и университетских городов студентами и немедленно пресекать их революционную деятельность. Это подтверждается документами, хранящимися в Центральном государственном архиве Мордовии.

В 1901 году было заведено дело на крестьянина-мордвина И.А. Норкина из деревни Чумартово Темниковского уезда. Преступление его состояло в том, что он нецензурно обозвал царя.

Дела темниковского уездного исправника за 1902 год, хранящиеся в этом архиве, полны отношениями из Тамбова и рапортами туда о движении лиц, находящихся под полицейским надзором: о временном пребывании в Темникове у отца земского врача В.В. Милидеева, о приезде в Темниковский уезд студента Казанского университета А.П. Сеславинского, о пребывании у родителей в поселке Вознесенский завод А. И. Поповой и других.

В архивных документах хранится список учителей Темниковского приходского училища и некоторых учителей из сельских школ, составленный для выяснения их «благонадежности».

22 июля 1902 года в Темникове застрелился 25-летний П.А. Алексинский. Он занимал должность младшего контролера Тамбовского акцизного управления. По воспоминаниям современников, его смерть произвела большое впечатление на местное общество порождая различные слухи, суть которых сводилась к одному: погибший был связан с тайной революционной группой, в которой, видимо, играл не последнюю роль. Когда ему сообщили о раскрытии этой группы, то он решил уйти из жизни.

За прибывшей на похороны и прожившей некоторое время в Темникове матерью Алексинского был учрежден полицейский надзор.

Чтобы как-то сгладить накалявшуюся революционным духом атмосферу, царское правительство совместно с церковниками устраивали различные мероприятия, которые должны были показать незыблемость царского строя.

Саровские торжества. Император Николай II принимает участие в перенесении мощей новопрославленного прп. Серафима Саровского. 1903 г.

Так, летом 1903 года в Саровском монастыре Темниковского уезда в присутствии царя Николая Второго состоялось широко разрекламированное «открытие мощей» Серафима Саровского, а темниковские купцы и попы устроили подчеркнуто торжественную встречу петербургскому митрополиту Антонию (А.В. Вадковскому), возвращавшемуся с этого открытия через Темников и направлявшемуся на свою родину в пос. Ширингуши Спасского уезда Тамбовской губернии.

Таким образом, за 2—3 года до событий первой русской революции местное население уже знало, что существуют подпольные организации, готовящие революционные выступления, и догадывалось, что различные мероприятия, которые устраивали власти, имели цель отвлечь население от революционной борьбы. Но ничто не могло остановить революционного движения 1905— 1907 гг. Оно, по словам В. И. Ленина, явилось «генеральной репетицией», без которой победа Октябрьской революции 1917 года была бы невозможна.

Известно, что крестьяне села Заулки еще в 1861 году, поняв подлинный смысл «освобождения» крестьян, всем селом подняли восстание. Через 43 года дети и внуки поддержали революционную традицию своих дедов и в июле 1904 года открыто выступили против своего помещика Новосильцева, занимавшего пост уездного предводителя дворянства, который приобрел мухановскую землю. Они заявили, что вся земля принадлежит им и поэтому арендный контракт с Новосильцевым они возобновлять не будут.

Помещик же пригрозил сдачей земли другим арендаторам. В ответ на это крестьяне стали самовольно пахать землю и косить луга. Когда встревоженный Новосильцев сообщил об этом в Тамбов, губернатор приказал собрать стражников Темниковского и Елатомского уездов и силой подавить выступление крестьян. Что и было сделано. Как бы в ответ на справедливые требования крестьян, жена Новосильцева отказалась от попечительства в Заулкинской школе. В этих действиях проявился подлинный Новосильцев-помещик, собственник, готовый на все, ради увеличения своего богатства.

Крестьяне другой новосильцевской вотчины — села Кочемирова жаловались губернским властям на несправедливость в распределении земельных угодий. Они писали, что на 1500 душ приходится 738 десятин, а у помещика Новосильцева имеется 7 тысяч десятин, не считая леса и луга. Жалобы оставались без ответа.

В истории земского движения этот Ю. А. Новосильцев остался как видный деятель с либеральными взглядами. На его московской квартире в 1903 и 1905 годах устраивались совещания, получившие названия «новосильцевских». На этих совещаниях присутствующие ратовали—за конституцию, учреждение Государственной думы, урегулирование аграрного вопроса.

Еще в середине 1905 года в Темникове стали распространяться прокламации и листовки Пензенской, Нижегородской, Саратовской организаций РСДРП. Большую агитационную работу среди крестьян Темниковского уезда проводила Тамбовская организация РСДРП, руководимая Вадимом Подбельским. Да и сами крестьяне уезда, работавшие на Выксинском, Кулебакском и Ташинском заводах, приезжая на побывку в родные места, проводили революционную работу среди односельчан.

По Темникову прокламации распространял приехавший из Одессы матрос Воронов. По воспоминаниям старожила Темникова, современника событий того времени И.И. Шерстобитова, Воронов распространял их так искусно, что исправник Кудрявцев никак не мог обнаружить виновного и был вынужден обратиться за помощью к уездному предводителю дворянства Новосильцеву. Тот немедленно потребовал отряд казаков, который был прислан из Тамбова. Когда отряд прибыл в Темников, Воронов успел уехать. Все же по подозрению были арестованы некоторые из распространителей прокламаций. Вскоре за недостаточностью улик их освободили.

Несмотря на карательные меры, принятые царским правительством, революционные выступления в стране разрастались. Это вынудило царя обнародовать Манифест от 17 октября 1905 года, обещавший свободу слова, печати, собраний, союзов.

По уезду начались открытые выступления крестьян. В основном они проходили после Манифеста. Прокламации, выпущенные в связи с этим Манифестом социал-демократическими группами, раскрывали обманную сущность этого документа, а начавшаяся реакция подтвердила это.

В это же время в спешном порядке начались выборы в Первую Государственную думу. В числе делегатов от Тамбовской губернии был крестьянин Темниковского уезда Т.Я. Учуватов. Его портрет, помещенный в «Альбоме членов Первой Государственной Думы», свидетельствует о том, к какой категории крестьян он принадлежал: полный, гладко выбритый, с холеными усиками — типичный представитель кулачества.

Тихон Яковлевич Учуватов

В селе Стандрове (ныне Теньгушевского района), откуда родом Учуватов, среди старожилов до настоящего времени бытует молва, что в члены Государственной думы Учуватов попал благодаря содействию Новосильцева. Был он в течение многих лет и сельским старостой. Ясно, что такие депутаты, как Учуватов, не могли защищать интересы трудового крестьянства, хотя Первая дума и была более либеральной по составу чем последующие.

Вот революционные события, бывшие в уезде.

2 ноября 1905 года был сожжен дом помещицы Кулунчаковой в селе Стрельникове.

Большую агитационную работу развернули крестьяне села Шокша братья Григорий и Иван Черашевы. Они приехали с заработков из Коломны и видели, как борются коломенские рабочие. В организованный ими кружок вошло шесть крестьян и три учителя. Члены кружка распространяли по своему и соседним селам: Мельсетьево, Широмасово и Сокаево прокламацию Пензенской группы РСДРП «Ко всем крестьянам». В ней говорилось о необходимости свержения - самодержавия, о том, что отбирается земля у помещиков, содержался призыв не платить никаких налогов и сборов.

В ночь на 27 ноября крестьяне села Веденяпина разгромили имение купцов Поповых. Четверо крестьян, заподозренных в поджоге, были арестованы.

3 декабря крестьяне деревни Степановки вывезли из амбаров темниковского купца М.Е. Мелентьева около 3000 пудов ржи. Уездный исправник рапортовал тамбовскому губернатору, что он выезжал в Степановку вместе с казаками и арестовал 10 крестьян. Этот же исправник сообщил губернатору, что из присланных в Темников 31 казака 15 поставлены в селе Стрельникове по просьбе помещицы С.Е. Кулунчаковой, а 16 оставлены в Темникове.

Готовились к погрому имения Андроновых и крестьяне села Шалы, но помещики успели вызвать казаков, расквартированных в Стрельникове.

Все губернии, охваченные крестьянскими движениями, правительство объявило на положении усиленной охраны, а некоторые даже на военном положении. Тамбовская и Пензенская губернии, из частей которых в основном составилась территория Мордовии, были на положении усиленной охраны. Но, несмотря на это, революционные выступления крестьян в Темниковском уезде продолжались и в 1906—1907 годах.

25 сентября 1906 года отряд полицейских явился в деревню Красный Яр, чтобы отобрать у крестьян лес, срубленный и вывезенный ими из дач Кадомского городского общества. Собравшаяся большая толпа крестьян лес не дала, и отряд вынужден был уехать.

20 октября того же года крестьяне села Новые Выселки избили стражника Аникина, а 23 октября собравшиеся крестьяне села Новоселки пели революционные песни и выкрикивали, что в «нынешнее время можно и бить членов правительства». Урядник и стражники пытались задержать крестьян, но последние набросились на них с кольями, и представители власти укрылись в своих квартирах.

В Темникове вновь были разбросаны прокламации. Темниковский полицейский надзиратель сообщал уездному исправнику, что «в ночь на 29 октября (1906 г.) по Темникову разбросаны прокламации «К солдатам и крестьянам» и «К солдатам» Первые — печатные, вторые — гектографированные в числе 9 экземпляров... Прокламации найдены Фенелоновым, Шерстобитовым и отобраны от Кунавиной, Романовой и Бабинкова...» Начальник Тамбовского губернского жандармского управления предложил темниковскому уездному исправнику сообщить, кем и при каких обстоятельствах были найдены эти прокламации.

18 ноября полицейские пытались отобрать у крестьян деревни Нижние Борки лес, увезенный ими с дачи купца Сапельникова. Собравшаяся толпа крестьян оказала сопротивление, и лес отобрать не удалось.

В марте 1907 года крестьяне дер. Новая Карьга объявили сельскому старосте, что он уволен, и сняли с него должностной знак.

В июле 1907 года в имении князя Н.Н. Енгалычева (с. Бедишево) крестьяне, работавшие на помещика, потребовали прибавки жалованья. Получив отказ, они работу не возобновили.

Усилившаяся в 1906—1907 годах реакция прекратила крестьянские волнения. Раскрывались отдельные организации РСДРП, студенческие и другие подпольные революционные группы. За агитационную работу среди крестьян в уезде учитель И.Д. Сарайкин в 1906 году был без суда посажен в темниковскую тюрьму и просидел там почти год.

Спасаясь от разоблачения, в Темников приехало несколько студентов, которые и здесь выражали свой протест против репрессий. Однажды на проходившем в Темникове бале-маскараде появился человек в арестантском халате с прикрепленной к спине фанерной виселицей, накинутой на шею петлей и с красным платком в руке.

Явившийся полицейский отвел «маску» в полицию, где выяснилось, что это загримированный студент.

Подавив революцию 1905—1907 годов, реакция восторжествовала. На политической сцене страны появился П.А. Столыпин. Еще будучи саратовским губернатором, Столыпин показал себя ярым монархистом, душителем революции.

И.А. Пермяков вспоминал, что 1905—1907 гг. работая в Саратовской губернии ему пришлось встретиться с этим царским сатрапом. Столыпин тогда объезжал неблагонадежные места губернии. Приехал он и в село, где учительствовал Пермяков. Вызвав его, Столыпин строго предупредил чтобы он не занимался политикой, и намекнул на могущие быть в связи с этим последствия.

Став премьер-министром Столыпин разработал аграрную реформу, получившую название «столыпинской». Этой реформой он пытался сохранить помещичье землевладение за счет надельных крестьянских земель.

Следуя реформе, общество обязывалось выделять землю выходящим в отруба или хутора крестьянам. Естественно, на это могли согласиться только зажиточные крестьяне, правительство это понимало и выделяло таким крестьянам-кулакам даже ссуду на покупку земель, а также содействовало переселению крестьян в Сибирь.

Царские власти преследовали крестьян и даже отдельных чиновников которые открыто противодействовали указу или не так энергично проводили его в жизнь. В период столыпинской реформы в темниковской тюрьме ежегодно находилось от 90 до 115 заключенных.

Крестьяне выражали свой протест путем поджогов помещичьих усадеб, потрав лугов, выступлений против чинов полиции и т. д.

В августе 1908 года 17 крестьян в деревне Чудинка Темниковского уезда пасли своих лошадей на полях помещиков Андроновых и оказали энергичное сопротивление полиции, которая пыталась отобрать у них лошадей.

19 мая 1909 года крестьяне села Куликова намеревались убить стражников и кричали: «Вы, кровопийцы, пьёте нашу кровь, дармоеды, получаете жалованье, караулите только одного Селезнева» (помещика).

В марте 1913 года крестьяне Мордовского села Потьма, несмотря на предупреждения волостного правления, земского начальника и уездного исправника, разделили между собой землю, отведенную отрубщикам.

21 июня 1913 года в имении Енгалычева (Бедишево) 16 рабочих организованно прекратили работу.

В это время на территории Темникова и уезда действовали агитаторы Нижегородской и Тамбовской групп РСДРП. Об их активных действиях говорят многочисленные факты. Так, житель г. Темникова Д.П. Сидоркин, проживавший в Нижнем Новгороде, в 1908 году через учеников Темниковского городского училища распространял прокламации Нижегородского Комитета РСДРП.

Крестьянин села Мердуши Ф.Ф. Сурков, высланный на Родину за распространение прокламаций среди фабричных рабочих в Орехово-Зуеве, и в Мердушах не переставал заниматься распространением революционных идей.

Сообщения о деятельности социал-демократов в Темниковском уезде вынудили тамбовского губернатора разослать всем уездным исправникам секретный Циркуляр, которым предписывалось, что все, что «не может не вызвать тревоги, требует принятия самых энергичных мер к парализованию их начинаний в самом зародыше».

В то время председателем Темниковской земской управы был зять Новосильцева — И.П. Демидов, один из лидеров кадетской партии, позже член IV Государственной думы. Этот махровый представитель крупной буржуазии, один из отпрысков зачинателей русской металлургии на Урале, активно включился в подавление революционных выступлений в уезде.

Игорь Платонович Демидов

Оказавшись после Октября 1917 года в эмиграции, он вместе с небезызвестным лидером кадетов Милюковым издавал в Париже газету «Последние новости», в которой поливал грязью Советскую страну. Это вызвало резкую отповедь А.М. Горького. В статье «О разных разностях» он писал: «К тому же этот Демидов, Игорь, сын Платона, родился человеком бездарным и, очевидно, пребудет таковым до конца дней его...».

А несколькими годами раньше в письме к В.В. Вересаеву от 3 июня 1925 года Горький делился с писателем мнением, что русская эмиграция морально вырождается, писатели, поэты, доктора увлекаются православием «вместе с моим земляком Игорем Демидовым, человеком, который озабочен тем, чтобы повернуть Милюкова как можно круче направо».

Один из эмигрантов, вернувшийся в СССР, сообщает в своей книге любопытный факт: в 1924 году в Париже умер композитор С. М. Ляпунов. Вскоре его ценные музыкальные рукописи родственниками были переданы Демидовым, с которыми он был в дружеских отношениях и даже в дальнем родстве. В 1943 году была предпринята попытка спасти рукописи. Сын Демидова ответил, что ящик с нотами Ляпунова завален картошкой, заготовленной на зиму, и вытащить его нельзя.

После долгих хлопот, в которых приняли участие и советские музыкальные организации, в 1964 году рукописи были переданы дочери Ляпунова, проживающей в Ленинграде. После их сорокалетнего «хранения» в демидовском погребе они приняли такой вид, что пользоваться ими и даже реставрировать их стало невозможно.

Несмотря на все принимаемые правительством меры, столыпинская реформа повсеместно проводилась вяло. Как свидетельство печальной памяти этой реформы в Темниковском районе остались поселки: Николевка, Шумиловка, Малиновка, Нагорный, выросшие из отрубных хозяйств.

Расчеты царского правительства на создание многочисленного слоя хуторян и отрубщиков, как опоры царизма в деревне, не оправдалась.

Жесточайшим проявлением царского террора был расстрел в апреле 1912 года рабочих Ленских приисков, потребовавших улучшения своего положения. Вести о нем дошли и до Темниковского уезда. Очевидцы рассказывали о трагедии на Лене и о пострадавших там темниковцах. Среди убитых оказался крестьянин деревни Нижние Борки Темниковского уезда Е.М. Солдаткин.

Изучению экономики, просвещения, здравоохранения того периода в немалой мере помогают журналы Темниковского уездного земского собрания, печатавшиеся раз в год

В нескольких их номерах помещены отчеты уездного инспектора народных училищ А.Э. Стрижижовского. По ним видно, в каком трудном положении находилось учительство и как неприспособленны были школьные помещения, в которых в 1900 году обучалось 2400 мальчиков и 452 девочки.

Так, в сентябре 1900 года он докладывал: «К сожалению, среди наших училищ есть такие, которые, может быть, и годятся на что-нибудь, но только не на училище, ибо соединяют в себе все то, что способно калечить детей: неимоверная теснота, постоянный полумрак, никуда не годная мебель, отсутствие раздевальни близость ретирадов - таковы училища Матызлейское и Полхово-Майданское. Особенно грустное впечатление производит то, что в школах холод, грязь, столы без скамеек, скамейки без столов, но даже и таких не хватает и ученикам приходится стоять целые часы у стен или сидеть на полу».

Не лучше было положение и в церковно-приходских школах, которые содержались церковным ведомством и помещались обычно в церковных сторожках. В селе Кушки школа «помещается в ветхой, низкой, тесной, сырой, мрачной и, вероятно, зимой холодной церковной караулке... Грязные, закоптелые стены и потолок, покрытый толстым слоем земли пол, черная печь и разрушенные столы свидетельствовали о том, что школа мало чистится и моется и никогда не подновляется». В таких же условиях находилась подобная школа и в селе Атюрьеве. Интересно, что приведенная выше цитата взята из «Обозрения» тамбовским архиереем «Церквей и монастырей Спасского и Темниковского уездов» (Тамбов, 1903, стр. 6).

В журналах Темниковского уездного земского собрания за 1907 год помещен доклад Стрижижовского о состоянии народных училищ за 1906—1907 учебный год.

По данным на 1 января 1907 года, в Темникове и его уезде насчитывалось 56 начальных училищ, в которых работало 154 учителя, из них 56 законоучителей (то есть попов). «Деятельность учителей и учительниц,— говорится в докладе,— как и в прошлом году, находилась под гнетом их бесправного положения. Вот почему во многих школах среди учащих наблюдалось какое-то унылое, подавленное настроение.., недаром некоторые из учителей не вынесли тяготы и бросили учительствовать». Автор упоминает и о тех учителях, которые, несмотря «на окутывающую их неправду и зло, вели подрастающие поколения... к идеалам правды и добра. Таких именно учительниц лишились наши школы в текущем году в лице скончавшихся М.П. Троицкой, прослужившей 35 лет, и А.В. Тростниной—18 лет». Троицкая работала в Темниковском приходском училище (с 1874 года), Тростнина—в Кондровке.

В докладе отмечается плодотворная педагогическая деятельность учителя Вознесенского училища А.П. Кузьмина и учительницы Новопошатовского училища О.Д. Ремизовой, прослуживших по 25 лет.

За смелые высказывания в своих докладах, в 1908 году А.Э. Стрижижовский был отстранен от занимаемой должности. Темниковское земство выразило ему благодарность за многолетнюю службу, однако Тамбовское губернское земское собрание отменило это решение.

В то время в Темникове существовали: городское (бывшее уездное) высшее начальное четырехклассное училище и городское начальное приходское училище (с женским и мужским отделениям). Были также средние учебные заведения: женская и мужская гимназия. Первая открыта 1904 году как прогимназия (с неполным курсом обучения), а с 1909 года с переходом в новое здание стала гимназией. Мужская гимназия открыта в 1912 году. Разумеется в них из-за высокой платы за обучение учились в основном дети состоятельных родителей.

В 1914 году в селах и деревнях уезда числились 84 земские начальные школы, В этом же году в Темникове открылось первое дошкольное учреждение — детский сад.

Благодаря энергии земского агронома Н.А. Иванова был создан драматический кружок. По количеству участников он был сравнительно большим. Членами кружка состояли учителя и служащие. Ставились крупные спектакли. Так, 1 марта 1907 года была поставлена пьеса Островского и Соловьева «На пороге к делу». В сохранившейся программе видим исполнителей: Н.А. Иванова, А.Л. Кудрявцеву, Е.Н. Флерину, И.М. Дубровского, Т.А. Репину, С.П. Разумову, Н.М. Кириллова, И.С. Дудоладова, С.П. Процветалову, П.И. Сиротина и других. Режиссером был Н.А. Иванов. Почти этот же состав играл «Бесприданницу» А.Н. Островского (1 апреля 1912 года.)

Деятели просвещения и культуры в Темникове (1910-е годы)
Слева направо: М.А. Пигута, В.С. Травина, С.П. Разумова

В драматическом кружке активное участие принимали служащий казначейства (банка) Б.Г. Попов, с успехом игравший комические роли, провизор аптеки И.Ф. Стадников и другие. Спектакли проходили в зале Общественного собрания (земская управа).

Спектакли кружка оказали немалую услугу в культурном обслуживании населения. В концертах 1914—1917 гг. участвовали: Л. В. Кольс, С. П. Чернухина (рояль), Ф. В. Андронов и К. В. Кудрявцев (пение), И. М. Дубровский, Б. Г. Полов (чтение) и другие.

Спектакли и концерты ставились и с благотворительной целью: в помощь бедным учащимся, на нужды фронта (концерт 30 декабря 1914 года). В 1909 году на средства с постановок был приобретен комплект инструментов для русского струнного оркестра.

Задачей открывшегося в Темникове филиала Тамбовского общества взаимопомощи учителей начальных училищ являлась не только денежная взаимопомощь, но и организация культурного досуга учителей, в частности приглашались квалифицированные лекторы из Москвы. Но работа филиала проходила в тяжелых условиях. Большинство намечаемых мероприятий встречало противодействие властей. На заседании общества 14 мая 1913 года В.В. Кветневский сообщал, что запланированная лекция по русской истории не разрешена, а по психологии не состоялась за отказом земства в пособии. Была проведена лекция только по русской литературе.

Говоря об этих годах разгула реакции, когда каждому культурному мероприятию препятствовал исправник Дмитриев, а пост старшего полицейского занимал Родин, беспощадно избивавший арестованных, следует вспомнить добрым словом благородную деятельность людей, несших культуру населению.

Делового общения между городскими и сельскими учителями почти не было. Учитель И.М. Дубровский вспоминал в 1936 году, что, проработав в Темникове 32 года, он многих своих сельских коллег лично узнал лишь в советское время.

До революции в Темникове открылась кружевная школа-мастерская. Искусству плетения кружев в ней обучались девушки городских бедняков. Помещица Е.Ю. Демидова пошла на это больше из корыстных соображений. Имея большие связи, она договорилась с английскими, французскими и даже египетскими фирмами на поставку им кружев. Об экспорте кружев из Темникова Демидова рассказывала и в выпущенной ею в 1912 году в Москве брошюре о темниковской кружевной школе. Эта школа-мастерская просуществовала до 1917 года. В годы нэпа она возродилась вновь как артель кружевниц и работала до 1930 года.

Темниковские кружевницы достигли высокого мастерства в этой области прикладного искусства. Их продукция: скатерти, наброски, узкие и широкие кружева с замысловатыми орнаментами сохранились и до настоящего времени.

Следует сказать и о других темниковских мастерских и мастерах, продукция которых высоко ценилась потребителями. Например, переплетная мастерская М.Ф. Сосина выполняла все виды переплетных работ. Услугами ее всегда пользовалась земская библиотека.

Некоторые семьи из поколения в поколение занимались каким-либо ремеслом среди них: Бабинковы (столяры), Соколовы (резчики по дереву), Холоповы (мастера кузнечного дела), Пановы (портные), Гориновы (маляры), Дмитриевы (печники), семья Нестеровых потомственные мастера-парикмахеры.

Из портных искусными закройщиками считались И.Н. Битеев и И.Д. Федотов. Славились и сапожники. Ивановы, Черепалкин, Козлов. Жаль, что замечательные традиции Темниковских умельцев во многом утрачены.

Как же жило трудовое население Темникова в условиях царизма? Ответ на этот Вопрос дают записанные в I9З0-х годах воспоминания И.М. Орлова: «Родился я и всю жизнь прожил в Темникове вырос в семье «каретников». Мы чинили и обивали экипажи и мягкую мебель. И прямо скажу: основное население города, состоявшее из ремесленников и обремененное большими семьями, жило впроголодь. Кроме каретника я приобрел вторую специальность красил полы, двери и окна в купеческих и помещичьих домах —и наблюдал, каким унижениям подвергалась прислуга этих господ. И так продолжалось до самой пролетарской революции…»