В церкви батюшка окрестил её Христиньей, не пояснив матери, что означает это довольно редкое имя. Позднее Христинья, отвечая на расспросы, только гадала. С радостью и трепетом замечала созвучие своего имени с именем Господа.

Всю жизнь Христинья проживёт со Спасителем в душе, будет с покорностью принимать посланные им жизненные испытания. А разменяв девятый десяток лет, скажет: «Бог возлюбил меня, зачёл тяжкие труды, подарил счастливую старость».

Росла Христя в многодетной крестьянской семье, где было шесть дочерей. Рассчитывать на крепкие мужские руки не приходилось. Отец с утра до ночи работал в колхозе, и девочки сами косили, молотили зерно цепами, ухаживали за скотом.

После четырёх классов школы Христинья тоже трудилась в колхозе на разных работах. Зарабатывала свои «палочки» за трудодни там, куда её посылали. Больших различий между женским и мужским трудом не делали. Поэтому однажды сельчанка без лишних слов поехала по приказу в Романово валить лес.

В то время трактора и машины работали на дровах. Для этого заготавливали топливо. Валили деревья, распиливали на чурбаки, кололи на четверти.

Известие о начале войны застало Христинью с сестрой на лесоповале. Они не смогли съездить домой, чтобы проститься с отцом, отправленным на фронт. Сестрёнки обнялись, поплакали, утёрлись платочками и вновь принялись колоть дрова. Не ведали дочери, что вскоре чёрной птицей влетит в дом неизвестность: «Рядовой Полшков Павел Николаевич пропал без вести...». И только после войны, благодаря юным следопытам из Смоленска, Полшковы узнают, что их отец служил танкистом, танк был подбит, весь экипаж сгорел в огне заживо и был похоронен в братской могиле на Смоленщине.

До наступления зимы Христинья работала на торфоразработках в Балахне, а когда вернулась домой, выяснилось, что в селе не осталось трудоспособных мужчин и весной некому пахать землю. Христю Полшкову, Машу Якуничкину, Катю Солдаткину и других девушек из Караева отправили в Темников, на машинно-тракторную станцию, учиться на трактористок.

С трудом давалось всё: и теория, и практика. Ой, не женским было делом перетягивать, подгонять, подтачивать. Даже единственный в бригаде парень из Старого Города не выдержал и ушёл с курсов. А вот у Христиньи откуда-то обнаружились способности. Она смело садилась за руль железной махины (трактора действительно были полностью железными) и ездила по кругу по территории МТС.

Девушки между собой присвоили трактору название СТТЗ, что расшифровывали: с тобой, товарищ, замучаешься. Приближался день экзаменов. Бригадир убеждал Христю: «У тебя всё получится». И начинающая трактористка старалась.

Получившие «корочку» трактористки работали от МТС в разных колхозах. За Христиньей Полшковой закрепили Караево, Тювеево, Сосновку, Старый Город.

Говорят, крестьянин поливает землю потом, а Христинья Полшкова уливала поля горючими слезами. Бывало, заглохнет трактор на середине борозды, нужна запчасть, а бежать за ней некуда, но норму выполнять надо, хоть умри. Сядут с напарницей Нюрой у кромки и начнут реветь.

Эхо хоть и далеко относило мольбы девушек, но бригадира со спасительными запчастями приходилось ждать по полдня.

Однажды трактористок услышал сторож. Сбегал за бригадиром, переполошил всю деревню. Только тогда Христинья поняла, что не имеет права на женскую слабость. Являясь бойцом трудового фронта, она должна быть сильной. И она из последних сил пахала, сеяла, косила.

В родном Караеве и других сёлах Христинью и в самом деле считали героиней, а ещё «первым парнем» на деревне. Когда она приезжала домой на тракторе, вокруг собирался народ. Восторгаться не стеснялись даже будущие солдаты. «Как это ты можешь?» - спрашивали они с завистью.

Самыми яркими впечатлениями периода войны для Христи были дни осеннего заработка за весь сельскохозяйственный год. Пуд ржи - настоящее богатство перед наступающей зимой – служил - наградой за труд.

К ржаной муке добавляли просянные отруби, картошку и выпекали сытный, вкусный и душистый хлеб. В годы войны каждый кусочек такой буханки был на вес золота.

Закончилась Великая Отечественная война. В село возвращались мужчины. Отпала необходимость использовать на тракторах труд женщин. Христинью определили в свинарки и птичницы. Казалось, май 45-го принёс совсем другую жизнь. Но люди продолжали сносить лишения и голодать. Христю спасала работа на свиноферме. Она варила свиньям картошку...

Пришло время выходить замуж, и девушка ответила согласием вернувшемуся с фронта Алексею Ермошкину. Делила со своим мужем и беды, и радости. Но горечи в семейной жизни было гораздо больше. В те годы разрешалось работать в колхозе только по одному человеку из семьи. Так как свекор Христиньи Павловны уже трудился колхозником, невестке пришлось уволиться.

Муж X.П. Ермошкиной до конца жизни страдал от незаживающих ран. Христинья Павловна ухаживала за ним, как могла. Не сумела лишь помочь ему подтвердить документами боевые ранения и супруги довольствовались скромными «колхозными» пенсиями.

Счастье вошло в дом Христиньи Павловны на склоне лет. Она забыла о недоедании. Одета, обута. В тепле и уюте. Радуется заботе о ней и памяти четверых детей. У неё девять внуков и пять правнуков.

Одно лишь огорчает Христинью Павловну: годы берут своё, а ведь она молода душой. Хочется радоваться жизни и желать окружающим того же. А ещё есть желание хотя бы ещё разок сесть на трактор.